Неподалеку от нашей улицы в соседней двухэтажке (за родительским огородом) жил мой добрый знакомый – Михаил Никифорович Ярунин. Мы не так уж редко беседовали с ним о том о сем – и надо заметить, что рассказчик он был замечательный, да к тому же и человек бывалый. Михаилу Никифоровичу приходило на память немало интересного, о чем он мне не раз поведал за приятельским разговором.

На фронт Михаил не попал. В годы войны работал на судоверфи в Архангельске, обслуживал суда Северного флота. А потом лишь ненадолго вернулся домой – и едва ли не с первым послевоенным призывом отправился на действительную военную службу.

Служить Мише довелось в отдельном гвардейском батальоне, которым тогда командовал Герой Советского Союза полковник Толстухин. Эта элитная часть нередко выполняла особо ответственные правительственные поручения протокольного характера. Так, довелось Михаилу стоять в оцеплении на похоронах маршала Ф.И. Толбухина, а затем быть в почетном карауле на похоронах знаменитого конструктора-оружейника Дегтярева. Однако участием в траурных церемониях обязанности бойцов батальона не ограничивались. Где-то на рубеже 1946–1947 гг. М. Ярунину пришлось участвовать в испытаниях новых образцов стрелкового оружия на заводе в г. Коврове.

Тогда на завод приехала большая группа высокопоставленных генералов, присутствовали даже маршалы Соколовский и Воронов. Было тут немало и конструкторов, среди которых едва ли не самым известным был А.М. Симонов – создатель знаменитой АВС (автоматической винтовки Симонова). Он представлял новую модификацию винтовки АКС (автоматический карабин Симонова). Кроме того, Алексей Михайлович представил и автомат своей конструкции, который должны были запустить в массовую серию.

И кто бы до того дня мог подумать, что основным конкурентом и соперником самого Симонова – академика, генерала, многократного орденоносца, Героя Социалистического Труда и лауреата Сталинских премий – окажется ничем не примечательный с виду, никому не известный молодой человек в замасленной кепке и потертом суконном пальто, явно переделанном из солдатской шинели.

– Кто это? – прошел шепоток в рядах испытателей.

– Какой-то Калашников… Вроде бы из слесарей. Конструктор самодеятельный… Вроде бы танкист бывший, вроде как инвалид войны…

Дело дошло до реальных испытаний. На широком полигонном плацу стояла фанерная «рота» мишеней – силуэты американских солдат с кругами на груди. И вот в эти мишени, разделенные на группы, стреляли из автоматов системы Симонова, Шпагина, кого-то еще… и Калашникова. И на всех испытательных стрельбах автоматы Калашникова (АК), а также автоматические карабины Калашникова (АКК) неизменно показывали наилучшие результаты на точность, дальность, скорострельность и кучность.

А ведь каким только проверкам не подвергали эту партию опытных образцов! С 20-метровой вышки бросали на бетонный пол; на час запирали в морозильную камеру, где оймяконский мороз чуть ли не минус 50; проверяли 45-градусной жарой; вываливали в песке; вымачивали в воде, грязи и чуть ли не в навозной жиже – и после всех этих процедур АК и АКК показывали неизменно наилучшие результаты. И солдаты-испытатели, и генералы-наблюдатели, не говоря уже о самих конструкторах, только диву давались – до чего же надежный механизм придумал Калашников! Дело дошло до того, что все мишени, по которым стреляли из образцов Калашникова, пришлось несколько раз менять – вся середина круга на всех фанерных силуэтах от сверхплотной стрельбы превращалась в труху. Это была чистая победа, одержанная в честной борьбе. Так появился знаменитый АК 47 – автомат Калашникова образца 1947 года.

Через пару недель в газетах появилось сообщение о выдвижении на соискание, а затем о присуждении Сталинских премий за достижения в науке и технике, в том числе «премия первой степени – старшему сержанту Калашникову Михаилу Тимофеевичу…». Спустя еще некоторое время – репортаж о вручении: «материальное поощрение, диплом и знак лауреата вручаются майору Калашникову М.Т.». Что и говорить, высоко взлетел Михаил Тимофеевич – и по праву! М.Н. Ярунин вспоминал потом, как некоторые его товарищи беззлобно подшучивали, говоря о неслыханном взлете молодого конструктора.

А если говорить серьезно, то Михаил Тимофеевич Калашников – один из немногих лучших людей страны, по достоинству оцененных и обласканных советскими и российскими правителями – от Сталина до Путина. Мало того – слава конструктора и его изобретений облетела весь мир. Автоматы Калашникова вдоволь повоевали и на Кубе, и во Вьетнаме, и в Анголе, на гербах некоторых африканских стран автомат изображен наряду с национальной символикой. А Михаил Никифорович Ярунин до конца своих дней гордился, что ему довелось лично участвовать в испытаниях всемирно знаменитого автомата Калашникова – реальной исторической легенды Советской Армии.