Легенды веками живут на земле. Некоторые передаются из поколения в поколение устно и письменно, обрастая новыми подробностями или, наоборот, теряя незначительные детали. Наша малая родина не стала исключением и за все время своего существования наполнилась и сказкой, и былью.

Одна из легенд ходит по Бору больше века. Она говорит о том, что борчанин Михаил Евгеньевич Жуков позолотил купола Знаменского храма – главного храма борской земли, и сделал он это на награду, полученную в годы русско-японской войны за спасение золотого запаса эскадры З.П. Рожественского.

Но правдива ли легенда и какова в ней доля вымысла?

Оказывается, Жуков – это прозвище Михаила Евгеньевича. Истинная его фамилия – Викулов, но писался он по прозвищу Жуков, так нарекли его деда за черную, как смоль, бороду.

Родился М.Е. Жуков на Бору в 1875 году. Имел непререкаемый авторитет среди селян, особенно молодого поколения. Сведения об этом человеке отрывчаты, неполны. Но мы постараемся докопаться до истины, а для этого ответим на следующие вопросы:

Действительно ли участвовал М.Е. Жуков в Цусимском бое? Спасал ли золотой запас эскадры? Получил ли часть золота в награду? Отдал ли награду на золочение куполов Знаменской церкви с. Бор? Как сложилась дальнейшая судьба М.Е. Жукова?

Да, Жуков действительно участвовал в бою в Цусимском проливе. По документальным сведениям он был боцманматом (унтер-офицерское воинское звание строевого состава, существовавшее в русском флоте и во флотах ряда стран мира) на вспомогательном крейсере II ранга «Урал». Попал в плен. Награжден Знаком отличия Военного Ордена 4 ст. № 202033 – Георгиевским крестом «за отличие, оказанное 15 мая 1905 г. (Цусимское морское сражение)».

До сих пор в ряде газет в разговоре о золоте эскадры фигурирует цифра – 5 500 ящиков золота. Автором этой цифры является японский предприниматель Сасагава, предпринявший попытку поднять золото эскадры. Это совершенно невероятно.

В 5500 ящиках должно было находиться 27 тысяч 500 золотых слитков по 11 кг каждый, что составляло ни много ни мало, а 302 тонны 500 килограммов чистого золота. Представьте, кругом огонь и грохот, а вы берете и плывете с 11-килограммовыми слитками неизвестно куда.

Некоторые журналисты, понимая, что цифра «5500 золотых ящиков» звучит слишком неправдоподобно, просто убрали в своих статьях из первоначального числа один ноль, уменьшая количество «цусимского золота» до 550 ящиков, что составило соответственно 30 тонн 250 килограммов золота. Но и эта цифра столь велика, что внятно объяснить, куда и зачем тащил с собой вице-адмирал Рожественский эту груду золотых слитков, невозможно.

Времена, когда моряки вынуждены были возить с собой сундуки с золотом, давно канули в Лету. Зачем возить реальное золото, когда в каждом порту мира имеются банки, с радостью принимающие аккредитивы? Возможность расчета аккредитивами через банки в начале XX века тоже уменьшала гипотетическое количество золота на борту наших военных кораблей.

Допустим, что ящики с золотом действительно существовали. Но почему тогда это золото вице-адмирал Рожественский разместил на самых старых и не слишком боеспособных кораблях своей эскадры?

Сразу же по возвращении в Россию Рожественский был отдан под суд. Но во время судебного процесса вопрос о потерянном золоте ни разу никем не ставился.

Если уж так необходимо было переправить определенное количество золота на Дальний Восток, то это можно было сделать гораздо быстрее и безопаснее по Транссибирской магистрали, которая в течение всей русско-японской войны работала с точностью часового механизма, и КВЖД, которая тоже прекрасно функционировала. Здесь больше вопросов, чем ответов.

Если золотой след и появлялся, то связывали его с судами «Адмирал Нахимов» и «Иртыш». Наш же земляк служил на крейсере «Урал».

Итак, вспомогательный крейсер II ранга «Урал», оснащенный мощной радиостанцией, способной вести переговоры с Владивостоком во время плавания, с командой и боцманматом Жуковым самостоятельно вышел из Либавы 14 ноября 1904 г. и отправился вдогонку за судами Второй эскадры флота Тихого океана.

Не раз вставал на якорь из-за поломок, попадал в шторм, замедлял ход для экономии угля и прибыл в Носси-Бэ только 28 декабря.

«Урал» был включен в состав Разведывательного отряда. 3 марта «laquo;Урал» вместе с эскадрой покинул Носси-Бэ. При входе эскадры в Корейский пролив «Урал» и другие корабли были в передовом дозоре.

Каковы же были обязанности боцманмата Жукова на корабле? Он относился к строевому составу флота и в системе нижних чинов располагался между строевым унтер-офицером и боцманом. Боцманмат был обязан знать такелажную работу (обработку новых и ремонт старых тросов), постановку и спуск рангоута (приспособление, к которому крепятся паруса), вооружение корабля, компас, управление рулем и парусами на шлюпках, основу леерного сообщения с берегом и подводку пластыря на пробоину, артиллерийское учение при орудиях на своем корабле, завоз верпа (якоря) и швартовов (тросов, закрепляющих судно у причала).

Боцманмат заведовал своим отделением и обязан был знать места по расписанию своих подчиненных, наблюдать за исправностью нижних чинов и чистотой их одежды и артельной посуды. В отсутствие боцмана боцманмат имел право исполнять его должность, руководить палубной командой.

Думаю, что хлопот в этом походе боцманмату Жукову хватало – как по технической части, так и по человеческой. Частые ремонты, невзирая на качку и штормы, смена климатических поясов с непривычной для русского человека погодой изнуряли матросов, требовали четкого использования человеческого ресурса, внимания к подчиненным. Думаю, что Михаил Евгеньевич часто помогал, а то и заменял своих подчиненных.

Перед началом боя, в 8 часов утра, Разведочный отряд получил приказ командующего перейти в конец колонны для охраны транспортов. Огромный небронированный «Урал» был очень удобной целью, и японцы накрыли его практически первым залпом – снаряд взорвался в корме. Потом в крейсер было еще несколько попаданий. Попытки завести на ходу пластырь не увенчались успехом, и, когда еще один снаряд пробил корпус ниже ватерлинии, командир крейсера приказал команде покинуть корабль. «Урал» застопорил ход и открыл кингстоны.

Всего в бою погибло 22 и было ранено 6 членов команды. Девять человек доставил во Владивосток миноносец «Грозный». 337 человек подобрал транспорт «Анадырь». Еще 96 человек эвакуировал буксирный пароход «Свирь», в 7 часов утра 17 мая передавший их на транспорт «Ярославль».

Оставшиеся 57 человек высадились со шлюпок на японский берег и были взяты в плен. На одной из них и оказался наш многоуважаемый земляк.

Что чувствовал он в том бою? Можно лишь предположить. Конечно, не раз испытывал страх: погибнуть в морской пучине, без могилы, вдали от родины – нерадостная перспектива для православного. Умереть в расцвете лет, оставив вдовой жену, детей сиротами – страшно вдвойне. Только горевать по этим поводам времени не было, его «Урал» попал под прямой огонь японской артиллерии, боролся с пробоинами, а потом был затоплен командой. Легко представить М.Е. Жукова стоящим в спасательном баркасе. Он смотрит в сторону уходящего под воду «Урала», крестится, а по впалым и грязным от пота и мазута щекам текут скупые мужские слезы.

Как мы видим, на «Урале» не было никакого золотого запаса. Значит, Михаил Евгеньевич при всем своем героизме не мог его спасать, а следовательно, и получить. К тому же он находился в это время в плену.

Перелистаем страницы церковной летописи: «1900 г. Летом 1900 года на средства, изысканные церковным старостой И. И. Шерстневым и отчасти священником Платоном Воскресенским, вызолочены главы, что стоило 4000 руб.».

Больше нет никаких сведений о золочении куполов Знаменского храма до 1914 года – времени последней записи в церковной летописи. Потом началась Первая мировая война, Октябрьская революция с гонениями на церковь, и было уже не до золочения куполов.

Цусимское же сражение, в котором Михаил Евгеньевич оказал отличие и за которое впоследствии был награжден Георгиевским крестом 4 ст. № 202033, произошло в 1905 году. Затем был плен. Следовательно, никакого участия в золочении куполов после русско-японской войны наш земляк принимать не мог.

Если Михаил Евгеньевич и жертвовал средства на благоустройство Знаменского храма, то это было до русско-японской войны или после и явно не за якобы спасенное и подаренное ему золото, и не на золочение куполов.

По Портсмутскому мирному договору, определившему дальнейшую судьбу более 70 тысяч русских военнопленных, Михаил Евгеньевич вернулся на Родину.

До 1916 г. числился крестьянином села Бор, имел 8 буксирных пароходов, несколько барж, 4 дома и пристань в Н. Новгороде. Старожилы рассказывали, что одну моторную лодку М.Е. Жуков назвал своим именем – «Миша». С 1916 г. по 1930 г. был церковным старостой Знаменской церкви.

Женат был дважды. Отец шестерых детей. Последним сыном, очень похожим на отца, был Леонид 1916 г. р.

Судьба М.Е. Жукова в советское время сложилась трагически. Никто не вспомнил его участие в Цусимском бое, пребывание в плену. Но вспомнили его предпринимательскую деятельность, хотя большую часть своего имущества он продал еще в годы Первой мировой войны.

В 1924 г. он был лишен избирательных прав, а в 1929 – раскулачен. В 1931 г. каменный дом в с. Бор на ул. Крестовоздвиженской был выставлен на торги, непроданные строения переданы в коммунальный фонд.

В конце 30-х гг. Жуков работал лодочником в райпотребсоюзе. Арестовали его в августе 1937 г. Постановлением особой тройки УНКВД по Горьковской области от 21.09.1937 г. М.Е. Жуков был приговорен к исправительно-трудовым лагерям на 10 лет «за контрреволюционную деятельность, направленную против Советской власти». Отбывал наказание, вероятно, в СЛОНе – Соловецком лагере особого назначения. Именно оттуда с оказией передавал письма. Писал, что вернется и заживут все, как прежде.

Домой он не вернулся. Решением прокурора Нижегородской области от 10.09.1992 г. М.Е. Жуков был реабилитирован.

* * *

Живут на земле легенды. И верят в них люди. Верят в легенду о Жукове его потомки, проживающие в нашем округе и за его пределами. Нет-нет, мы не развенчиваем эти легенды, мы просто уточняем, опираясь на исторические источники, делая историю открытой и правдивой. Уточняем и говорим: вы можете гордиться своим предком, а мы – своим земляком!

(Авторы благодарят за помощь А.В. Молокова – Академия МВД, Е.С. Никанову – зав. архивным отделом администрации г. о.  г. Бор)