Про таких людей, как Магомед Толбоев, принято говорить «сделал себя сам». Ему не помогали влиятельные родители, у него не было доступа к лучшим образовательным учреждениям, да и богатой семью Толбоевых можно было назвать разве что на детей: девять человек, старший из которых – Магомед. Путь, начатый мальчиком из дагестанского села и продолжающийся одним из лучших летчиков-испытателей СССР и РФ, Героем России Магомедом Толбоевым поистине уникален.

Магомед родился в небольшом дагестанском селе в 1951 году. Папа работал шофером, мама – колхозницей. Детство мальчика выдалось довольно тяжелым и голодным. Голодным настолько, что у будущего героя развился рахит.

– Большая голова, большой живот, кривые руки и ноги, – вспоминает он. – Причина, конечно, плохое питание и нехватка витаминов. Помню, рядом с нами работали немцы, белили дома. Я эту побелку грыз, а в школе ел мел.

Болезнь ушла, как только наладилось питание. В остальном же будущий герой вел обычную жизнь мальчика-горца: учился, помогал старшим, занимался вольной борьбой. И мечтал о небе. Тогда сельская школа не могла похвастаться возможностями городской: образование было не таким сильным, как скажем, в столице. Да и научно-популярная периодика в селе появлялась нечасто. Магомед учился во втором классе, когда Ю.А. Гагарин совершил свой легендарный полет.

– Но мы тогда даже не поняли, что такое полет в космос, – вспоминает летчик-испытатель. – И о космонавтах мы тогда тоже ничего не знали. Нам старшеклассники объяснили так: посадили человека в бочку, сзади засыпали порох, подожгли, и космонавт улетел. Вот такое было примитивное понятие о полете человека в космос.

Однако даже скудных знаний хватило, чтобы будущий кандидат технических наук начал осваивать авиаконструирование.

– В шестом классе я сам пытался создавать самолеты, ракеты с боеголовкой, созданной из баллона от сифона, создавал самодельный реактивный двигатель, – вспоминает Магомед Толбоев. – И «ракетное топливо» на базе спичечной серы, соли и пороха делал сам. Что-то узнавал в школе, что-то из журналов.

В 1969 году Магомед Толбоев поступил на командный факультет Ейского высшего военного авиационного училища лётчиков имени В.М.Комарова. Через четыре года окончил его с отличием и отправился служить в истребительную авиацию Военно-воздушных сил Одесского военного округа и Группы советских войск в Германии в должностях лётчика, начальника парашютно-десантной подготовки истребительного авиационного полка. Мечтал стать космонавтом, но не прошел медкомиссию из-за пережитого компрессионного перелома, который Магомед Омарович получил после одного из прыжков с парашютом. В 1981 году окончил Школу лётчиков-испытателей Министерства авиационной промышленности СССР, и был направлен на работу лётчиком-испытателем в Лётно-испытательный институт имени М.М.Громова. Огромные физические нагрузки, которые испытывает летчик-испытатель, Магомеда Толбаева не сломили – выручала отличная физическая форма.

– Каждый должен заниматься своей физической формой, – считает Магомед Толбоев. – Я был чемпионом Дагестана среди 9-10 классов по вольной борьбе, кандидатом в мастера спорта. Потом бросил заниматься этим видом, но остался крепкий пресс, сильные мышцы остались, и это очень сильно помогает при больших перегрузках. Ведь что такое перегрузка? Это когда на тебя сверху давит сила, и против тебя действует самолет, в кресле которого ты сидишь. Кровь становится густой, как ртуть, сердце барахлит, как старый мотор, сжимаются печень, почки, желудок, накапливается сильнейшее давление. Чтобы это выдержать, нужно быть спортивным человеком.

Расслабиться себе Магомед Омарович не дает даже в свои 66 лет. Он по-прежнему принципиально не пользуется автомобилем, предпочитая в Москве ездить на метро. Высокие эскалаторы использует как тренажеры: бежит вверх, тренируя выносливость, бежит вниз, развивая скорость. Уверяет: один день «на ногах» может заменить волейбольную тренировку. И делится секретом своей отличной формы с борчанами: не важно, какие именно упражнения будет делать человек – отжиматься, приседать или качать пресс. Важно, чтобы в день он совершал не менее 600-800 активных движений.

– Вы больше военный или гражданский человек?

– Военный до глубины души, для меня война – это хорошо, это счастье. Как только война кончается, я – не мужчина, я никому не нужен. На войне тебя уважают сослуживцы, враги, друзья. Конечно, я не желаю войны. Но если ты создан для войны, ты должен защищать страну. Я для этого создан.

– Неужели вам не было страшно, когда вы испытывали самолеты?

– Это моя работа: я подписал контракт и обязан его выполнить. Да, я пережил 14 аварий-катастроф. Да, мы падали, погибали. Из отряда летчиков-испытателей с 1973 года погибло 174 человека, средний возраст 34 года. Такая работа.

– Вы могли бы сравнить вооружение советской и российской армий?

– Ничего не изменилось. Все «новое вооружение» было придумано, а иногда и испытано, еще в СССР. Новая Россия еще не сделала ничего своего. Тем не менее, защитить себя мы можем. У нас нет денег на производство принципиально нового оружия, но их достаточно на модификацию, модернизацию, развитие. Это и есть тот запас прочности, который оставил нам Советский Союз на трудные времена. Сейчас у нас трудные времена, вот мы его и используем.

– Возможна ли ядерная война между Россией и НАТО?

– Ядерная война не наступит никогда. Мир погибнет, если все страны используют свой ядерный потенциал, а это никому не нужно. Мир раздирают противоречия, но в этом нет ничего нового, так всегда было и будет. Иначе мы просто не могли бы развиваться – только сопротивление дает импульс к следующей ступени развития человечества. Жаль, многие погибают. Но слабые уходят, а сильные остаются. Естественный отбор еще никто не отменял. А в остальном на все воля Божия, только Ему известная. Как еще в горах говорил мне мой дед: «Дети, свою судьбу знает один баран – быть постоянно стриженным и один раз зарезанным. Все остальные ходят под Богом». Молитесь и надейтесь на лучшее! Лично я так и делаю.