В его дежурные сутки в Приволжском региональном поисково-спасательном отряде всегда шумно. Раз в пять дней сюда неизменно приезжают волонтеры-поисковики, чтобы пройти бесплатное обучение по поиску людей и оказанию помощи пострадавшим, а также поделиться своим опытом со спасателями. Примерно раз в 10 дней школьники знакомятся здесь с азами спасательной профессии в рамках ознакомительной экскурсии или образовательного квеста.

Эти активности не прописаны в должностных обязанностях и не навязаны сверху как общественная нагрузка. Это личная инициатива начальника поисково-спасательного подразделения Приволжского РПСО Дмитрия Шевелькова. Школьники, их родители и педагоги слушают его, открыв рот, и стремятся (как дети, так и взрослые) везде успеть – прокатиться на болотоходе, подняться по скалодрому, примерить крутой водолазный шлем, в котором ты сразу становишься похожим на космонавта.

Космонавтом, как большинство советских пацанов, Дмитрий и мечтал стать в детстве. Службы МЧС тогда в России еще не существовало, и профессия спасателя не могла войти в список мальчишеских мечтаний.

– Зато у нас, чтобы пройти медкомиссию, нужно здоровье получше, чем у космонавта, – шутит Дмитрий.

И от истины он недалек, благо свою спортивную форму нарабатывал с 11 лет. Всегда любил играть в баскетбол и, еще учась в пединституте, начал преподавать. Тренер специализированной детско-юношеской школы олимпийского резерва по баскетболу – он прошел со своей командой путь становления спортсменов длиной в пять лет. И даже воспитал двух юниоров – чемпионов мира. А еще преподавал физкультуру в школе. Как сам говорит, 10 лет своей жизни активно пропагандировал спорт в массах.

Обучение и пропаганда не оставили его и в армии. Выпускник вуза с военной кафедрой за плечами, Дмитрий стал заместителем командира по воспитательной работе, или, как сказали бы в советское время, замполитом минометной батареи 245-й гвардейского мотострелкового полка. Он входил в состав 3-й мотострелковой дивизии 22-й гвардейской общевойсковой армии Московского военного округа и дислоцировался в Мулине.

– В то время, когда я был призван, 245-й гвардейский мотострелковый полк как раз залечивал раны после первой чеченской кампании, – вспоминает Дмитрий. –16 апреля 1996 года недалеко от села Ярыш-Марды в Шатойском районе Чечни тыловая колонна полка попала в засаду и была почти полностью уничтожена отрядом чеченских сепаратистов под командованием Хаттаба. Погибли 73 российских военнослужащих, 52 были ранены, и, когда я пришел, был жуткий дефицит опытных кадровых офицеров. С личным составом в основном работали «пиджаки» – офицеры только после института. Техника, разумеется, у нас была та же, что прошла первую чеченскую кампанию.

С сентября 1999-го по май 2000-го Дмитрий участвовал в контртеррористической операции по принуждению к миру незаконных бандформирований на Северном Кавказе – во второй чеченской кампании.

Заместитель по воспитательной работе, он не только рассказывал своим бойцам о том, что, если не предпринять жестких мер сейчас, позже боевики могут прийти в дом любого из нас. Вел он пропаганду и среди мирного населения Чечни.

– Я старался объяснить людям, что мы несем им мир, но чеченцы по большей части были настроены к нам недоброжелательно. В принципе, их можно понять, ведь этот театр военных действий развернулся на их земле. Кому хочется потерять свой дом, свое имущество, а самое главное – своих родных и собственную жизнь? Сумели мы что-то донести до них тогда или нет, я не знаю. Но убежден, что мир, который сейчас есть в Чечне, это заслуга, в том числе, и Российской армии. То же самое я могу сказать сегодня про участие российских войск в боевой операции в Сирии, и хорошо, что у армии сегодня есть достойное финансирование, современные виды вооружения и грамотные, толковые руководители. А что касается нашего положения тогда, во вторую чеченскую, я могу сказать, что ошибки первой кампании были учтены  – и в плане ведения боев, и в плане снаряжения. Деньги выделялись уже другие, не жалели ни снарядов, ни патронов.

Тем не менее в 90-х годах тактических учений в армии проходило мало, поэтому подготовку людей и оружия на войне приходилось проверять в первых, так сказать, «легких» боях. А еще командование полка придумало такой способ «пристрелки». Полк был переброшен на границу Ставрополья с Чечней в сентябре 1999-го. И две недели на границе Краснодарского края солдаты и офицеры стреляли по арбузам и дыням. Дмитрий вспоминает, что слаще тех больше никогда не встречал, потому сегодня он ни дыни, ни арбузы не ест – все не то. На этом гурманском воспоминании лирический тон нашего разговора переходит в серьезный, жизненный:

– Да, я убивал, разумеется. Поначалу было страшно, но на войне твоя задача – как можно быстрее свыкнуться с тем, что ты находишься в этой «каше», и хочешь не хочешь надо уметь становиться специалистом, профессионалом, понимать искусство военного дела. Ты увидел человека в бинокль, ты должен убить его, иначе он убьет тебя. Вот и все. Если честно, я об этом постарался забыть и уже давно не вспоминал. Я изучал психологию и понимаю: чтобы выйти здравомыслящим человеком из войны, нужно с ней порвать. Поэтому, даже когда мы общаемся с однополчанами, мы говорим про сегодняшний день, а не вспоминаем прошлое. Да, 9 Мая можно прийти на парад, посмотреть на колонну 245-го полка и порадоваться бравому поколению наших последователей. Надо жить настоящим и будущим. Сегодня я также защищаю Отечество, но в структуре МЧС.

Десять лет назад Дмитрий пришел работать в Приволжский поисково-спасательный отряд. Тогда он располагался в Нижнем Новгороде и был филиалом головного отряда, что находился в Уфе. Когда же на Бору построили серьезную, обеспеченную всем необходимым для спасения транспортом и оборудованием базу, Приволжский отряд стал основным.

– Я горжусь, что здесь работаю, потому что таких масштабных, таких оснащенных отрядов в России всего три. Это Государственный специальный аэромобильный спасательный отряд «Центроспас», Уральский РПСО и наш отряд. И мы готовы выехать на помощь в случае даже самой глобальной чрезвычайной ситуации в любую точку Приволжского Федерального округа, а при необходимости – и в любую точку России и ближнего зарубежья.

Начальник поисково-спасательного подразделения организует аварийно-спасательные работы – выезды на ликвидацию ДТП, поиски пропавших в лесу, помощь пострадавшим на водоемах и т. д., а также он ответственен за повседневное несение службы его подчиненными – обслуживание техники и инвентаря, обучение сотрудников… Сам Дмитрий владеет десятью спасательными профессиями. Он и газодымозащитник, и водитель различного спасательного транспорта, и десантник, и оператор беспилотных летательных аппаратов. Спасатели не всесильны, и, конечно, бывают ситуации, когда они ничем не могут помочь.

– Когда видишь смерть, ты сопереживаешь и погибшему, и его родным. Если я скажу, что я переношу это легко, это будет не совсем правильно и, может быть, не совсем честно. С другой стороны, если я скажу, что переживаю каждый такой случай тяжело, получается, что я не смогу дальше работать. У нас профессия такая. Мы видим и кровь, и боль, и смерть. А сложно нам это видеть или легко, это неважно, в любом случае, мы должны оказать помощь людям во что бы то ни стало.