Сейчас на административной карте Борского округа нет поселения с названием Воробьево. Напоминанием о том, что было село с таким названием, является тот факт, что кладбище (на месте села) до сих пор называют Воробьевским. В 1937 г. Владимирская церковь в честь Владимирской иконы Божией Матери в с. Воробьево была разрушена до основания, по сведениям, была растащена тракторами. Маленькое село в последующие годы фактически прекратило свое существование.

В 2016 г. на территории Краснослободской сельской адмистрации на месте, где стояла Владимирская церковь с. Воробьево, построили часовню, и 3 июня, в День Владимирской иконы, состоялось ее открытие и освящение. Среди гостей не случайно были монахини Серафимо-Дивеевского монастыря.

В 1927 г., когда началась кампания по ликвидации этого монастыря, сестрам было приказано в несколько дней освободить все помещения. Неизвестно как, но одна из сестер – Пелагея Тимофеевна Тестова – оказалась в наших краях. Она поселилась в сторожке при церкви с. Воробьево и служила причетницей при храме. О ней известно следующее. Родилась П.Т. Тестова в 1887 г. в деревне Арга Тамбовской губернии в крестьянской семье. Окончила сельскую школу. В 1901 г. 14 лет отроду она поступила в Серафимо-Дивеевский монастырь. Известно, что в 1919 г. инокиня Пелагия несла послушание портнихи и косца. Матушке было 30 лет, когда начался период гонения на веру. С конца 1918 г. стали закрываться обители. Поначалу еще допускалось существование монастырей при условии преобразования их в трудовые артели и коммуны. С 1920 г. Дивеевский монастырь стал кооперативным товариществом (артелью), которая изготовляла полотно, чулки, носки, а также художественные вышивки для продажи за границу. Работы сестер были исполнены так искусно, что их отметили премиями на Всероссийской выставке 1925 г. Однако вскоре мастерские были взяты на учет, как собственность государства, и монашествующие потеряли возможность работать в них. Так в 1927 г. при церкви с. Воробьево стала служить причетницей матушка Пелагия.

Самым страшным в истории села, его церкви и служителей стал 1937 год. 20 ноября были арестованы как «враги народа» служители Владимирской церкви – священники В.Ф. Беневоленский, И.К. Голубев и причетница П.Т. Тестова. Вот протокол допроса И.К. Голубева от 21 ноября 1937 г.

Ответ: «В июле 1937 г. в церковной палатке у нас было не собрание, а монашка Рудакова по случаю поминок своего брата умершего позвала меня, священника Беневоленского и монашку Тестову на стакан чаю. Во время угощения у нас был разговор. В частности, я говорил, что советская власть накладывает большие налоги – жить стало трудно, советская власть сажает духовенство в тюрьмы, божьи храмы закрывают и т. д. Что говорили священник Беневоленский и монашки Тестова и Рудакова, я не помню, но они с моим разговором были вполне солидарны».

Ответ: «Да, со стороны Рудаковой и Тестовой подобные выражения замечаются».

За такой вот «состав преступления» Беневоленский и Голубев были расстреляны 3 января 1938 г., а Тестова приговорена к 8 годам лагерей.

3 мая 1938 г. инокиня Пелагия прибыла этапом в Казахстан. Из ее личного дела видно, что, несмотря на инвалидность, общее истощение и многочисленные заболевания (бруцеллез, миокардит, малярия, ревматизм, хронический катар дыхательных путей, рак поджелудочной железы), матушку послали на общие работы. Бывшие заключенные вспоминали этот каторжный труд: «Как раскаленная белая сталь  – небо, раскаленная земля, раскаленная мутная голова... Идешь, еле передвигая ноги, по бескрайнему ровному полю... Наклоняешься, с силой вырываешь злой сорняк, выпрямляешься, снова наклоняешься; обе руки уже порезаны, забинтовываешь их тряпками... Иногда, измучавшись, чтобы не наклоняться, встаешь на колени и ползешь по всему ряду и вырываешь сорняк: главное, чтобы вырвать с корнем, а то он оживет снова и загородит собой просо. Поднимешь на минуту глаза – над равниной образуются какие-то белые замки, иногда – синее озеро вдали и деревья. Это степные миражи…»

Изнемогая от непосильного труда и недугов, инокиня Пелагия терпеливо несла свой крест. В ее лагерных характеристиках было отмечено: «качество работы хорошее», «нормы выполняет», «взысканий не имеет», «поведение хорошее»... 3 ноября 1944 г. инокиня Пелагия умерла в лагерной больнице и была погребена на лагерном кладбище у пос. Жартас. В земной жизни инокиня Пелагия испила до дна горькую чашу страданий. Ее душа не получила даже последнего христианского утешения – заупокойной молитвы и честного погребения. Вместо крестов на могильных холмах вкапывали деревянные таблички с номерами заключенных. Две такие таблички бережно хранятся в Дивеевском монастыре. Они были найдены на одном из многочисленных мест захоронения заключенных в Казахстане. Чудо, что они сохранились, пролежав в казахстанских степях более шестидесяти лет.