Искры любви почище новогоднего салюта буквально сыплются из глаз Татьяны Соколовой, когда она рассказывает про собак – главных ее друзей и дело ее жизни. И рассказывает она так искренне, так живо, так интересно, что лучше ее самой эти чувства и не передать. Поэтому я представляю вам историю любви человека и собак из первых уст. Вот она – история Татьяны Соколовой.

Сколько себя помню, я всегда любила собак. Я была настолько «двинута» на собаках, что лет с пяти-шести, видя пса за огородом, я знакомилась с ним, спускала его с цепочки, гуляла, потом опять сажала на цепь и с чувством выполненного долга уходила к другой собачке. Я знала о собаках все или почти все, потому что, если у других были свои, живые собаки, у меня был «газетно-журнальный» пес. Пес, сотканный из статей, заметок, рассказов, которые я вырезала из газет и журналов. Когда у меня уже появились дети, свой дом, папа подарил мне щенка, дворняжку. Это был умный, дрессированный пес, он прожил у меня на цепи лет 7–8.

Сегодня у меня три немецких овчарки – Путти, Тара и Дея. Первая овчарка, Путти, появилась у меня, когда мне было 33 года. Спустя год я поняла, что одной мне мало, что мое сердце готово вместить еще. И я взяла вторую. А лет через восемь взяла третью, потому что уже привыкла к щенкам – постоянно позитивчик этот маленький неуклюжий. Ты раз за разом проходишь этот путь: подбор кобеля, потом принимаешь роды, потом ты видишь, какая красота из этих каплюшечек вырастает. Это такое счастье.

Мои собаки рожают дома, в тепле. Когда я принимаю роды, муж подает мне чай, записывает, кто во сколько родился, кто титьку взял, кто нет, кто бурчит, кто плачет. Мы надеваем щенкам разноцветные ленточки и потом контролируем, кто сколько ест, кто на сколько прибывает в весе. Месяц щенки живут на кухне, там я отгораживаю специальное место. Я готовлю – и постоянно их вижу, слежу за ними. Ночью, как только какой-то писк, я бегу. Это маленькие детки, с которыми очень много хлопот. Хорошо у меня два сына, которые мне помогают. Это тяжелый труд!

Я вырастила и отдала более 100 щенков. Мои собаки живут на Бору, в Нижнем Новгороде, в Арзамасе, в Чебоксарах, в Заволжье, Урене, Ветлуге, Владимире, Москве, Грозном, Моздоке, Самаре, Тольятти. Ну это так, на вскидку, что на ум пришло сразу. Жалко ли отдавать щенков? Конечно, жалко! Вот я вспоминала как-то самых первых щенков. Это было десять лет назад. Их было восемь, помет был на букву «К». И я тут же без запинки все клички назвала.

Вам каждый хозяин скажет, как долго я с ним разговаривала, прежде чем отдать щенка. Мне же интересно, в какие руки я его отдаю. Звонит человек, и я задаю ему ряд вопросов – час, полтора, два... Кто выдержит, тот получает щенка. Но у меня есть одно слово, если я его услышу, я и через пять минут разговора могу отдать щенка. Это слово – «друг». Если человек скажет, что ему нужен друг, тут без вариантов. И со всеми хозяевами я поддерживаю связь.

У меня девочка Настя хотела брать суку. Она позвонила и сказала: «Мне 16 лет. Хочу-умираю «немку», потому что себя в этой жизни я вижу ветеринаром. Хочу поступать в сельхозинститут, потом на кинологические курсы и дальше заниматься собаками». А когда пришло время забирать щенка, позвонили Настины родители: «Извините, мы отказываемся от собаки». В семье возникли большие непредвиденные траты, на покупку щенка нет денег. Настя ревет, буквально с ума сходит. И я, помня, что эта девочка озвучила мысль и мечту моей жизни, предложила семье выход… Сейчас Настиному псу девятый год. Эта девчонка закончила сельхозинститут, стала ветеринаром, прошла кинологические курсы, у нее собаки, мы созваниваемся. Она однажды сказала мне: «Таня, благодаря тому что ты мне тогда уступила щенка, я достигла всего этого». И вот эта ее благодарность – самая высшая награда, которую я получала от людей. Когда по истечении трех-пяти лет люди говорят спасибо большое за собаку, за генетику, за умницу, за красавицу, за друга, это приятно. И мне больше ничего не надо.

Я организовала площадку, на которой люди занимаются со своими собаками. Сюда ходят и врачи, и учителя, и батюшка, и руководители разные. И вы знаете, очень интересно наблюдать за людьми, когда они снимают с себя все маски и остаются только они, собаки и природа. Когда у человека есть любимое дело, он раскрывается. Возможно, именно благодаря собакам у старшего сына появилась любовь к фотографии. На наших прогулках он фотографировал сначала природу, потом собак, а животных же фотографировать очень сложно. Сегодня он видеограф.

Часто люди, которые приходят на площадку, – неспециалисты в дрессировке, но их связь с собакой настолько близка, что они понимают друг друга с полуслова, с полувзгляда, с полужеста. И я не учу на площадке, как правильно дрессировать, мне важно, чтобы человек и собака отыскали эту ниточку, эту связь. Если она будет, никакая дрессировка не нужна.

Иногда люди очеловечивают собаку: укладывают ее на диван, целуют, кормят со стола. А этого делать ни в коем случае нельзя. Очень многие, кто приходит на дрессировку, говорят: «Да мы так свою собаку любим, да мы ее в носик целуем»... Я тогда говорю, что вы, вероятно, не знаете, что в стае волков и собак подлизывается, то есть целует брилы и зубы, самый слабый пес. Вы показали собаке, что вы – слабый человек. Значит, пес на ступеньку выше вас встал, он, получается, вожак. К собаке нужно относиться, исходя из ее инстинктов и правил, тогда она будет вас понимать беспрекословно. Собака в доме – на последнем месте, как бы грустно для кого-то это ни звучало. Она прекрасно знает, что первый – хозяин, потом – хозяйка, потом – дети, потом – кошка, а потом уже она. И собака прекрасно уживается на последней ступенечке. Ей хорошо, она знает, что дом она охраняет, что ее любят здесь. Она знает свое место и никогда не пытается доказать, кто здесь главнее.

Я очень благодарна своему мужу. Покажите мне еще такого мужчину, который, не испытывая огромной любви к собакам, разрешает жене держать трех овчаров. А он возит нас по выставкам, на занятия в Нижний возил... Да, конечно, иногда он ворчит, что меня нет дома, что эти волосы везде, что псиной пахнет. И тогда я говорю ему: «Если бы не собаки, я бы тратила баснословные деньги на лекарства». У меня много лет сильно болела спина. И перед тем, как взять первую овчарку, даже был момент, что однажды утром я просто встать не смогла – у меня полностью отказали ноги. Такая была боль, я даже на костылях не двигалась. Лежала неделю, и это было страшно. В 33 года остаться инвалидом, имея двух ребятишек на руках, – это жутко. А потом, в августе, мы взяли Путяшку. Я весной пришла на медосмотр – невропатолог глазам своим поверить не могла, на меня глядя. Собака меня излечила.