В прошлом выпуске ведущая рубрики Елена Калашник рассказала вам начало леденящей душу истории, как она вместе со съемочной группой чуть не пала жертвой традиционного русского гостеприимства директора одного нижегородского агрохолдинга. Напомним, что в начале съемок журналисты не смогли справиться с щедрым коммунистическим завтраком, включавшем почти всю пищевую продукцию агрохолдинга. А через час телевизионщиков ждало еще одно гастрономическое испытание – чаепитие на хлебозаводе…

– И что-то вы совсем ничего не едите! Иль не вкусно? – всплескивала руками технолог хлебозавода, глядя на то, как мы по крошечке отщипываем вчетвером от одного и того же пирожного. Я с грустью думала о том, что нам не хватает еще одного члена съемочной группы – в меру упитанного мужчины в самом расцвете сил, видного специалиста по тортам, варенью и плюшкам Карлсона. Вот бы где он разгулялся! И, без сомнения, определил бы, что у нас «плюшечная лихорадка», поэтому выпечка нам противопоказана!

Ведущая программы «Покупайте нижегородское!» Татьяна, редкая умница, обладательница модельной внешности и 44-го размера одежды, выразительно поглядывала на меня и щедро выставленные хлебобулочные вперемешку с кондитерскими изделия. В ее тоскующем взоре я ясно читала осуждающий гастрономическую политику агрохолдинга текст: «Елена Васильевна! Я и так толстая! А щас буду еще толще!» Убедить Татьяну, что с ее фигурой и обменом веществ можно целого бисквитно-марципанового слона со взбитыми сливками и вареньем съесть и эта трапеза ни на микрон на ее прелестях не отразится, не смогла бы армия психотерапевтов под командованием диетолога.

Константин Евгеньевич, председатель процветающего агрохолдинга, уже поставивший крест на нашей репутации едоков и хороших работников, внезапно вспомнил, что нам пора на свинокомплекс. Директорскою волей он прекратил гастрономическую экзекуцию работников СМИ, то есть нас, и мы отправились знакомиться с поросятами, в которых заведующий знал толк. Мы слегка успокоились: уж на свиноферме нас точно поить – кормить – потчевать и улещивать, чтобы мы съели еще кусочек, не будут. Так оно и оказалось. На свинокомплексе, оборудованном по самому последнему слову техники, нас потрясли теплые полы для поросят и хряк-производитель. Он мирно почивал в своем загоне, посапывая симпатичным пятачком. Размеров папаша местных поросят был таких внушительных, что мы сразу поняли: он умеет виртуозно справляться с коммунистическим завтраком. С тайным облегчением, что нас никто не собирается приглашать к столу, мы переместились из свинокомплекса на бескрайние поля агрохолдинга, ограничившись только парой стаканов родниковой воды. На бескрайних полях нас уже ждали главный агроном, юрист, заведующий мельницей, заведующий молочным комплексом, директор мясокомбината и еще пятеро топ-менеджеров агрохолдинга.

Это были мужчины с серьезным образованием (некоторые даже со степенью MBI) и великолепным чувством юмора. Они уже знали о нашем утреннем фиаско и не отказали себе в удовольствии пройтись по городским жителям, совершенно не умеющим ценить натурпродукт. За это я коварно загнала их вместе с Константином Евгеньевичем на мокрое после дождя пшеничное поле, чтобы снять коллектив уходящим в рассвет навстречу славным трудовым подвигам на благо агрохолдинга. Учитывая, что большинство из топ-менеджеров были в светлых льняных брюках и довольно дорогой обуви (мужики по случаю съемок принарядились), месть удалась.

Правда, закон бумеранга сработал гораздо быстрее, чем мы предполагали. За два с половиной часа съемок мы освоили и поля, и мельницу, сняли высокоудойных буренок, посмотрели, как производят рапсовое масло. После маслобойки были запланированы съемки самолетов-кукурузников, удобряющих поля.

Внезапно главный агроном поднял глаза к небесам, помрачнел челом и велел всем быстро рассаживаться по машинам.

– Сейчас гроза будет, снимать самолеты невозможно! Но мы славно поработали и славно отдохнем! – изрек главный агроном. После чего топ-менеджеры заметно оживились и с удвоенной энергией начали рассаживаться по автомобилям…

Через двадцать минут под проливным дождем наша эффектная кавалькада остановилась на автозаправке, и нас препроводили в кафе.

– Нас четверо, пока еще мы вместе! Но дело есть, и это дело чести! Девиз наш – «Все за одного!», в этом наш успех! – зазвучали в моей голове строчки из бессмертного фильма.

Увидев, что нас ожидает, нам оставалось только, как д’Артаньяну и трем мушкетерам встать спина к спине и обороняться от щедрых хозяев, гостеприимство которых не знало границ.

В обеденном зале кафе пятиметровый стол был завален яствами. Запеченные поросята, мясные ассорти, холодец, горшочки с дымящимися кушаньями источали умопомрачительные ароматы. Уже знакомые нам пироги, торты, пирожные, куличи, хлеба нескольких сортов, сыры, колбасы, соленья, квашенья, свежие овощи и зелень еле-еле сумели расположиться на нарядной скатерти. Скатерть, видимо, была сшита по спецзаказу агрохолдинга. В запотевших графинчиках плескалось что-то высокоградусное.

– Угощайтесь!!! У нас все очень вкусное, пшеница своя, мука своя, масло, молоко свои! Все натуральное! Перекусить-то надо! Поработали, устали, поди! – с уже знакомыми нам интонациями технолога хлебозавода пропели топ-менеджеры сверхгостеприимного агрохолдинга.

– А красная икра что, тоже своя? – ехидно спросила я, указывая на объемистые вазочки с деликатесом.

– А наши поросята дают! – отмахнулись от меня топ-менеджеры. И со знанием дела принялись пировать, как истинные богатыри земли русской. Мы прекрасно понимали, что пир продлится часа два с половиной, не меньше. Тем не менее очень надеялись, что это последняя на этот день трапеза в агрохолдинге, сплошь состоящем из гурманов. Топ-менеджеры, для которых приезд съемочной группы был отличным поводом собраться в кои-то веки всем вместе и немного отдохнуть от славных дел, все-таки управились с обедом за час. После пира мы спокойно снимали еще часа три, и никто нас не пытался ничем угощать. Кроме директора мясокомбината, решившего, что колбаса прямо с конвейера намного вкуснее той, что мы пробовали утром и в обед. Съемочный день клонился к закату, на часах было уже семь вечера, и нам пора было отправляться в обратную дорогу.

– Без чаю на дорожку не отпустим! – строго сказали топ-менеджеры и Константин Евгеньевич. – Елена, не волнуйтесь, мы в кафе не пойдем, у нас чай обычно в беседке накрывают. Водитель и оператор от чая отказались, поэтому нам с Татьяной было обещано две чашечки чая и больше ничего. Дойдя до беседки, мы с ведущей встали как вкопанные на ее пороге. Круглый стол в беседке уставили шашлыками из свинины, говядины и баранины, жареные куры и утки были искусно уложены на подушке из зелени. Коврами расстилался лаваш. В центре стола сиротливо и испуганно жались друг к другу две фарфоровых чашечки с травяным чаем.

– Эт-то что? – грозно спросила я.

– Две чашечки чаю, как вы, Елена, и просили! – на голубом глазу ответили топ-менеджеры.

P.S. В Нижний мы приехали уже за полночь. Самое интересное, что, пока мы пили чай в беседке, коварные агрохолдингцы вступили в преступный сговор с нашим водителем и завалили багажник нашей машины всеми возможными деликатесами местного производства. На следующий день пировала вся телекомпания. А у нашей съемочной группы был разгрузочный день…